Уход Бо наверняка заметно обеднил тактический арсенал «Звездного Пути», но с брешью, возникшей в построениях «Балласта» из-за отсутствия Вэньтяня, эта потеря не шла ни в какое сравнение. Терри Лайн, наверное, худо-бедно мог бы заменить Танаку, с грехом пополам – Гальтиери, но роль Линя была ему явно не по силам. Перестраивать игру команды Ивану пришлось буквально на ходу, и пока игроки разобрались со своими новыми функциями, притирались друг к другу, «извозчики» благополучно сумели провести два мяча. Сначала Танака упустил Игоря Фролова и тот в упор расстрелял шлюз номер три, а буквально в следующей атаке потеряла позицию Рут, бросившийся ей на подстраховку Иван оставил без присмотра Эмму, и та, отыгравшись все с тем же Фроловым, счет сравняла.

С этого момента игра пошла на встречных курсах, быстрая, немного сумбурная, свободная от жестких тактических схем. Команды отвечали атакой на атаку, опасные моменты возникали то у одних, то у других ворот, но счет не менялся. Реальный шанс вывести свою команду вперед, из разряда тех, когда, казалось бы, забить легче, чем промахнуться, упустил Голицын, запнувшийся о биток и не попавший кулаком по снаряду, в свою очередь минимум дважды «простила» соперника Эмма.

Однако постепенно игровое преимущество вновь перешло к «извозчикам». Их атаки становились все более массированными и затяжными, лишая игроков в зеленой форме возможности помыслить о чем-либо, кроме глухой обороны. Гол у ворот «Балласта», что называется, назревал.

Подобрав у стены снаряд, из последних сил выбитый подальше от своих ворот Танакой, Майкл Мейер рванулся вперед, опередил не успевшего вовремя стартовать Терри Лайна и, сблизившись с защитником, как на блюдечке выложил черный мяч набравшему скорость Фролову. Тот ловко переложил его с руки на руку, уклоняясь от выпущенного Иваном битка и, выдержав эффектную паузу, отправил снаряд барражировавшей у самых ворот Эмме. Передача, правда, вышла у Игоря не слишком точная, внимание Маклеуд оказалось полностью сосредоточено на сложном мяче, поэтому нет ничего удивительного в том, что летящего ей наперерез Танаку девушка не заметила. Пальцы Эммы мягко коснулись шероховатой поверхности снаряда – и в этот же момент ее ноги подсекла живая неуправляемая ракета с алым солнцем на белой повязке вокруг головы.

Потеряв мяч, Маклеуд крутанулась вперед и выставленными вперед руками нанесла удар в грудь некстати подвернувшемуся Ивану – да так, что Голицына отшвырнуло назад, приложив затылком к дужке еще нераспечатанного шлюза.

В следующий миг откуда ни возьмись налетевшая Рут со звонким шлепком припечатала Эмму к стене зала.

– Эй, подруга, совсем с катушек съехала? – бросился на защиту своего капитана Гельмут Лессинг.

– Отвянь, – между немцем и Андерсон вклинился Рауль. – Рут, ты что делаешь? – это уже предназначалось девушке.

– А она что? – зло бросила та.

– Она же не нарочно!

– Знаем мы это «не нарочно»! – буркнула Андерсон и, бесцеремонно использовав Гальтиери в качестве точки опоры, повернулась к Ивану. – Ты как?

– Как сэр Исаак Ньютон, известный любитель яблок, – пробормотал Голицын, потирая макушку. Там, похоже, собиралась образоваться хорошая такая шишка. В голове клубился туман. – Судья что говорит?

– Обоюдное нарушение правил! – не замедлил вынести свой вердикт до того момента почему-то взявший паузу арбитр. Анализировал происшедшее, что ли? – Каждая из команд исполнит штрафной удар. Первым на пробитие приглашается представитель «Звездного Пути»!

– Почему это они первые? – возмутилась Андерсон. – Танака играл чисто, значит, их нарушение было раньше!

– При обоюдном наказании очередность пробития определяет судья, – веско проговорил Мейер.

– А тебя вообще никто не спрашивает! – рявкнула на него Рут.

Майкл лишь пожал плечами.

Тем временем Игорь Фролов подобрал успевший уплыть далеко в сторону снаряд и подал его Эмме. Придирчиво взвесив черный мяч на руке, словно в ходе игры его могли каким-то образом подменить, Маклеуд неспешно заняла позицию для броска, примерилась…

– Промахнешься! – зло шепнула Андерсон.

Услышать ее Эмма никак не могла – даже Иван, висевший в полуметре от Рут, не столько разобрал, сколько догадался о смысле сказанного. Однако именно в этот момент рука Маклеуд предательски дрогнула, и снаряд ушел значительно выше цели. Счет не изменился.

– Yes! – в голос воскликнула Андерсон, сжимая кулаки.

Поймав черный мяч, Рауль послал его через зал Голицыну. Иван оттолкнулся от стены, собираясь направиться к огневому рубежу, и тут перед глазами у него все поплыло.

– Что случилось? – почуяв неладное, поймала его за рукав комбинезона Рут.

– Да нет, ничего, сейчас пройдет… – прошептал Голицын. – Голова…

– Болит?

– Нет, кружится просто немного…

– Я пробью, – решительно заявила Андерсон, забирая из рук Ивана снаряд.

– Да нет, все в порядке, я справлюсь, – Голицын попытался высвободиться, и тут же получил в награду новый приступ дурноты.

– Стой у стены, – по-капитански распорядилась Рут и, перехватив поудобнее мяч, шагнула прочь. – Не переживай, я забью – обещаю! – добавила она, уже удаляясь.

Обещание свое Андерсон сдержала.

– Поражен шлюз номер один команды «Звездный Путь»! Счет четыре – три в пользу команды «Альфа-Балласт»! – объявление судьи едва не потонуло в восторженных криках игроков в зеленой форме. – До конца матча осталась одна минута!

Всю эту минуту от первой до последней секунды обе команды провели на половине поля «Балласта». Что и как там происходило, Иван почти не помнил. Голова у него и без того шла кругом, а тут еще соперник носился по залу, как угорелый: туда-сюда, туда-сюда… Кажется раза три била по воротам Эмма – а может, и не Эмма, может это были Мейер или Фролов, не важно. Важно, что никакого результата этот навал «Звездному Пути» уже не принес. А значит…

– Матч завершен! Со счетом «четыре – три» победу на первой стадии одержала команда «Альфа-Балласт»!

Закрыв глаза, Иван раскинул в стороны руки и спиной вперед поплыл куда-то в направлении Нирваны.

Часть вторая

1

Вторую ночь подряд Голицына мучил один и тот же кошмар. Будто стоит он в рубке управления – не на «Альфе», а на самом что ни на есть настоящем боевом корабле, парсек за парсеком пожирающем пространство где-то в невообразимо далеком космосе. В капитанском кресле в напряженной позе застыла Эмма – в парадном комбинезоне и слегка потрепанной советской военно-морской офицерской фуражке с черным околышем и белоснежной тульей – том самом подарке Ивана на день рождения. Рядом, на месте штурмана, приникла к экрану вахтенный навигатор Бо Шаофань. Компанию им составляют Глеб, которому вообще-то сейчас положено отдыхать в каюте после суточного дежурства, и второй навигатор Гельмут Лессинг.

Причем себя, как и всех прочих героев мизансцены, Голицын видит словно бы со стороны – но так на то это и сон, в конце концов! Впрочем, реальность происходящего не вызывает у Ивана никаких сомнений – несмотря на прорывающуюся время от времени его очевидную абсурдность.

– Шестьсот секунд до прохода «ворот», – сообщает из штурманского кресла китаянка.

– Параметры выхода? – коротко интересуется Маклеуд.

– Первый – норма, второй – норма, третий – в рамках нормы. Расчетное время выхода опережаем на сто семнадцать секунд.

– За счет чего это еще? – хмурится Эмма.

– Честно? – впервые за все время Бо на секунду отрывает взгляд от экрана. – Понятия не имею! Скорее всего – результат одностороннего накопления допустимых отклонений. Надо будет потом пересчитать, проверить.

– Плохо, – недовольно цедит сквозь зубы Маклеуд.

– А чего плохого-то? – вмешивается в разговор Глеб. – Не отстаем же, опережаем! Может, даже сможем чуток подсократить разрыв с «Бетой»! – второй корабль, корвет-конкурент, несмотря на то, что тот имеет громкое официальное название и, разумеется, длинный реестровый номер, они по устоявшейся привычке именуют между собой «Бетой».